При использовании материалов просьба ссылаться на выходные данные печатного источника или страницу сайта.

УДК 630*.453

Д.А. Белов, Н.К. Белова

дубовая побеговая моль В ЗЕЛЕНЫХ НАСАЖДЕНИЯХ МОСКВЫ

Дубовая побеговая моль – Stenolehia gemella L. (ceм. Gelecheidae – выемчатокрылые моли), является известным вредителем дуба и встречается в средней полосе и на юге Европейской части бывшего СССР, северной и средней Европе, восточном Средиземноморье. Её гусеницы моли повреждают насаждения дуба всех возрастов, но в наибольшей степени – взрослые насаждения от 60 лет и выше [4].

В отечественной литературе упоминание о вреде побеговой моли впервые встречается у А.Л. Мегалова, при анализе энтомофауны Саратовской губернии [3].

Первое специальное исследование побеговой моли было проведено П.Г. Трошаниным [5] в опытном Казанском лесничестве (Лопатинская дача).

В конце 1960-тых годов подробное изучение биологических особенностей этого вида в условиях Москвы было проведено Трофимовым В.Н. [4].

Дубовая побеговая моль широко распространена в дубравах Подмосковья и в парковых и лесопарковых насаждениях Москвы, в последние несколько лет для неё характерна высокая численность, что вызывает снижение декоративности насаждений.

Основные исследования особенностей распространения и биологии побеговой моли проводились в течение вегетационного периода 1998 г. в лесопарке «Измайлово», Фили-Кунцевском лесопарке, Воронцовском парке, в Останкинской дубраве, национальном парке «Лосиный остров» (рекреационная зона г. Королёва), и в естественных насаждениях Щелковского учебного лесхоза (контроль).

Лёт дубовой побеговой моли проходил в 1998 г. ускоренном темпе в течение 6 – 9 дней с 24 июля по 3 – 4 августа. Это было связано с жаркими весной и летом: среднемесячная температура воздуха в мае, июне и июле превышала многолетние средние температуры на 0,6 °С в мае и в июле и на 3,1 °С – в июне [2].

Наблюдения за лётом бабочек проводились в лабораторных условиях, так как график лета дубовой побеговой моли, приведенный в работе В.Н. Трофимова [4], свидетельствует о малозначимом различии в интенсивности лёта моли в естественных и лабораторных условиях. Во время лёта производился ежедневный подсчет вылетевших бабочек в 18 садках, где находилось 543 побега дуба, поврежденных молью.

На рисунке представлены графики лёта дубовой побеговой моли в наблюдаемых насаждениях Москвы и контрольном насаждении.

Полученные данные позволяют сделать следующие выводы:

– в большинстве наблюдаемых городских насаждений (Воронцовский парк, лесопарк «Измайлово», НП «Лосиный остров») в 1998 году массовый лет проходил с 24 – 25 июля по 29 – 31 июля, когда вылетело 72,2 – 81,8 % от общего количества бабочек;

– для наблюдаемого участка Останкинской дубравы был характерен короткий массовый лет с 25 по 28 июля, когда вылетело около 95,0 % бабочек побеговой моли;

– для Фили-Кунцевского лесопарка был характерен массовый лет с 28 июля по 3 августа, перед которым с 24 по 27 июля в интенсивности лета наступил спад;

– в контроле (Щелковский лесхоз) массовый лет начался 29 июля и проходил до 3 – 4 августа.

Рис. Лёт дубовой побеговой моли в 1998 году

Таким образом, в городских насаждениях Москвы начало массового лёта дубовой побеговой моли проходило на 3 – 4 дня раньше, чем в естественных дубравах Подмосковья, где лёт, хотя и начинался позже, но проходил интенсивнее и в более короткие сроки.

В табл. 1 представлены данные анализа всех побегов, участвовавших в лабораторных экспериментах.

Наблюдения за летом бабочек в садках показали, что в среднем из общего числа анализируемых побегов, взятых из городских насаждений, вылетело 30,9 % бабочек, 3,9 % бабочек не вышло из куколок, было паразитировано 3,4 % бабочек, 13,2 % бабочек и куколок, обнаруженных в побегах были мертвы по неизвестным причинам, а 48,6 % побегов оказались пустыми.

Для исследуемых насаждений, как видно из приведенных данных табл. 1, следует отметить широкую амплитуду колебаний значений указанных показателей.

Таблица 1

Результаты анализа побегов дубовой побеговой моли в 1998 г.

Пункты учета	Количество проанализированных побегов, с признаками повреждения, шт.	Из них с вылетевшими бабочками, %	Результаты анализа побегов, из которых бабочки не вылетели, учтено в %
			куколок с невышед-шими бабочками	погибло от действий энтомофагов	мертвые куколки и бабочки	пустые поврежденные побеги
Л/п «Измайлово»	103	45,6	4,9	2,9	20,4	26,2
Фили-Кунцевский л/п	95	18,9	2,2	4,2	12,6	62,1
Воронцовский парк	51	15,7	7,8	-	5,9	70,6
Останкинская дубрава	13	23,1	-	7,7	7,7	61,5
НП «Лосиный остров»	56	39,3	1,8	5,4	8,9	44,6
В среднем по насаждениям	63,6	30,9	3,9	3,4	13,2	48,6
Контроль	225	35,11	1,3	4,9	16,9	41,8

Куколки, из которых бабочки не вышли не имели внешних повреждений или признаков заболеваний, но располагались на дне выгрызенного гусеницами хода, тогда как обычно, куколки располагались в середине хода или у его вершины.

Изредка встречались бабочки, вышедшие из куколок, но не покинувшие поврежденный побег. Количество таких бабочек не превышало 1,5 – 2,0 % в каждом из исследованных насаждений. Возможной причиной гибели этих бабочек может служить физиологический отклик дерева на повреждение: зарастание прогрызенного гусеницей выходного отверстия перед окукливанием, либо потеря по неизвестной причине бабочками стремления передвигаться после отрождения к верхней части хода, в то время как все куколки расположены головной частью к выходному отверстию.

Во всех исследованных городских насаждениях обратила на себя внимание значительная доля учтенных пустых побегов, которая превышала число учтенных особей побеговой моли.

Соотношение количества обнаруженных особей дубовой побеговой моли и количества поврежденных пустых побегов изменялось для городских насаждений от 1 : 1,36 (в лесопарке «Измайлово») до 1 : 3,40 (в Воронцовском парке), а в контроле имело вид – 1 : 1,72. Можно предположить, что это доказывает питание гусениц моли не в одном, а в нескольких побегах. При сравнении полученных данных с данными В.Н. Трофимова (1969 г.) [4] можно видеть значительное (в 2 – 3 раза) увеличение доли пустых поврежденных побегов.

Основываясь на полученных данных, можно предположить, что в естественных насаждениях переход из побега в побег может совершать около 70 % гусениц побеговой моли. В городских насаждениях до 100 % гусениц могут совершать подобные переходы, при этом часть из них покидает второй отработанный побег и повреждает третий.

Увеличение количества переходов гусениц из побега в побег по сравнению с данными 30-летней давности может быть обусловлено усилением воздействия антропогенного прессинга непосредственно на состояние деревьев дуба черешчатого и опосредовано, через изменение физиолого-биохимических свойств кормового субстрата, скорости роста и, соответственно, длины побега. В свою очередь длина побега лимитируют длину хода гусеницы побеговой моли.

В 1998 г. у 73,5 % пустых побегов длина хода не превышала 1,5 см, в то время как для полного развития гусеница побеговой моли должна проложить ход длиною до 8 см. Однако имеются и противоположенные данные: часть длинных ходов пустовала, а в 20 – 22,5 % коротких ходов находились куколки.

В процессе выполнения работ не было выявлено гибели дубовой побеговой моли от воздействия возбудителей болезней. Также не было выявлено деятельности хищных клещей и мух (см. табл. 1).

Единственным установленным паразитом дубовой побеговой моли в зеленых насаждениях Москвы и в контрольном насаждении является наездник, определенный только до семейства – Icheumonidae. В наибольшей степени заражение им гусениц вредителя наблюдалось в Останкинской дубраве и достигало 20,0 % (табл. 2). Его вылет совпал с лётом вредителя, возможно, что это обнаруженный еще в 1958 г. Берденниковой С.П. и Каримовой И.И. Ascogaster annularis Thun. [1].

Однако данный энтомофаг не способен снизить численность дубовой побеговой моли из-за своей высокой смертности, так как 27,3 % особей паразита в контрольном насаждении и от 66,7 % до 100 % – в зеленых насаждениях г. Москвы гибнут во время отрождения в поврежденных молью побегах.

Таблица 2

Уровень паразитированности дубовой побеговой моли представителем

семейства Icheumonidae и его смертность

Насаждение	Всего обнаружено особей моли, шт.	Из них паразитировано, %	Вылетело паразитов, шт.	Из них погибло в ходах моли, %
Л/п «Измайлово»	76	3,95	3	66,7
Фили-Кунцевский л/п	36	11,11	4	75,0
Воронцовский парк	15	-	-	-
Останкинская дубрава	5	20,00	1	100,0
НП «Лосиный остров»	31	9,68	3	66,7
Контроль	131	8,40	11	27,3

Гибель энтомофага происходила в ходах, проточенных гусеницами дубовой побеговой моли, из-за неспособности энтомофага покинуть ход через выходное отверстие, проделанное гусеницей перед окукливанием (до 35 % погибших паразитов), или неверно выбранного направления движения внутри хода (погибшие паразиты найдены на его дне).

Для определения вредоносности дубовой побеговой моли в 1998 г. в зеленых насаждениях Москвы были проведены анализы побегов дуба во время, когда вредитель находился на фазе куколки. При этом был проведен учет поврежденных побегов и усохших листьев (табл. 3).

Таблица 3

Потеря листвы дубом при различной степени повреждения побегов дубовой

побеговой молью в 1998 г.

Насаждение	Общее количество осмотренных побегов, шт.	Количество поврежденных побегов		Общее количество осмотренных листьев, шт.	Количество усохших листьев
		шт.	%		шт.	%
Л/п «Измайлово»	221	103	46,60	1248	216	17,31
Фили-Кунцевский л/п	329	95	28,90	790	100	12,66
Воронцовский парк	150	51	34,00	997	131	13,14
Останкинская дубрава	54	13	24,10	327	42	12,84
НП «Лосиный остров»	138	56	40,60	793	74	9,33
В среднем по насаждениям	178,4	63,6	35,65	831	112,6	13,55
Контроль	430	225	52,30	2115	212	10,02

В 1998 г. дубовой побеговой молью в среднем по насаждениям Москвы было повреждено 35,65 % побегов (в контрольном насаждении – 52,3 %), при этом усохло 13,55 % листьев (контроль – 10,02 %). Однако это не самая высокая степень поврежденности побегов дуба для городских насаждений, так в отдельные годы поврежденность побегов молью в Останкинской дубраве достигала 52 % [4].

В большинстве исследованных насаждений количество поврежденных побегов колебалось от 24,1 до 34,0 %, однако количество усохших листьев оставалось практически на одном уровне (12,66 – 13,14 %).

По визуальным наблюдениям для дубовой побеговой моли в зеленых насаждениях Москвы и естественных насаждениях характерна одинаковая поврежденность побегов по всем частям кроны. Эти данные согласуются с данными Трошанина Г.П. [5], для условий Лопатинской дачи.

В наибольшей степени побеги повреждаются у одиночно стоящих и опушечных деревьев. С продвижением в глубину насаждения степень повреждения побегов снижается. Однако поврежденность подроста дуба остается высокой независимо от его местоположения – по данным наблюдений в 1998 г. на обследованных участках в насаждениях НП «Лосиный остров», лесопарка «Измайлово» и Фили-Кунцевского лесопарка подрост дуба молью был поврежден на 96 – 100 %. При этом на 3 – 10-летних дубах было повреждено до 60 – 75 % побегов и усыхало до 25 – 35 % листьев.

Кроме того, пораженные побеги становятся воротами для других вредителей и возбудителей некрозно-раковых и гнилевых болезней. Вспышка массового размножения побеговой моли ведет к резкому уменьшению урожайности и уменьшению размеров естественного возобновления, так как место повреждения побега гусеницей и место формирования и развития желудя на побеге совпадают [5].

Таким образом, массовое размножение дубовой побеговой моли приводит к потере части ассимиляционного аппарата, прироста и части ветвей, гибели подроста дуба и к снижению его репродуктивного потенциала, а в последствии, и к замене дуба в парках и лесопарках березой и осиной.

Следовательно дубовая побеговая моль является серьезным физиологическим вредителем и, кроме того, портит своими повреждениями вид дуба черешчатого как части экспозиции, что совеTimes New Roman#1076;;ршенно недопустимо в условиях городских парковых насаждений.

Литература

1. Берденникова С.П., Каримова И.И. Вредители дуба в лесопарке и борьба с ними аэрозольным методом. // Бюллетень главного ботанического сада, вып. 32. – 1958. – С. 80 – 86.

2. Бюллетень Метеорологической обсерватории МГУ (май, июнь, июль). – М.: ГСП-3, 1998. – 10 с.

3. Мегалов А., Баженов Г. Материалы к познанию вредных насекомых Саратовской губернии. – Саратов, 1927. – 56 с.

4. Трофимов в.Н. К биологии дубовой побеговой моли. // Вопросы защиты леса. Науч. тр., вып. 38. – М.: МЛТИ, 1971. – С. 96 – 105.

5. Трошанин Г.П. Дубовая побеговая моль – Stenolechia gemella L. (Lepidoptera, Gelechiidae) и ее хозяйственное значение. // Защита растений, № 10. – М. – Л., 1936. – С. 160 – 163.

При использовании материалов просьба ссылаться на выходные данные печатного источника или страницу сайта.

----------------------------------------------
Свои сообщения оставляйте в Гостевой книге.

-----------------------------------------------
Рубрику ведут к.б.н. Белов Д.А. и к.б.н. Белова Н.К.
“White ant studio” by D.A. Belov and N.K. Belova
A rolling stone gathers no moss. Катящийся камень мхом не обрастет.
_____________________________________________________________
© Белов Д.А., Белова Н.К., 2007 – 2222 г.
Все права на материалы, находящиеся на сайте, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах.

При любом использовании текстовых, аудио-, фото- и видеоматериалов ссылка на сайт обязательна. При полной или частичной перепечатке текстовых материалов в интернете гиперссылка на сайт обязательна.

Используются технологии uCoz